— Подождите, а что это у вас на носу?
— Новый год?
— Нет, «Щелкунчики»!
Хотите заглянуть за кулисы «Щелкунчиков» в Большом театре? Наша колумнистка Мария Докучаева проведет вас по ту сторону занавеса. «Щелкунчик» — это не только блестящий дивертисмент, но и целое испытание. Шутка ли, провести 44 спектакля за 23 дня, грядет настоящий марафон для всех работников театра. А еще внутри материала вас ждут два интервью: с балетмейстером-репетитором балетной труппы Региной Семеновной Никифоровой, которую артисты негласно называют проводником в балетах Григоровича, и с прима-балериной Элеонорой Севенард, которая выйдет на сцену в самый ответственный вечер 31 декабря.
Дорогие читатели, сегодня перед нами стоят ответственные и неотложные задачи: погрузиться в атмосферу праздничного театра, подвести итоги года и главное — напасть на след новогоднего чуда, поэтому скорее укутывайтесь теплым пледом и давайте начинать!
Закулисье в это время похоже на завод по производству волшебства, работающий на пределе возможностей, словно цехи, где трудятся эльфы Санты. Ежегодно начиная с середины декабря жизнь Большого театра подчинена балету «Щелкунчик». Например, в этом году, если считать целевые спектакли, мы станцуем его 44 раза за 23 дня. Признаться, этот марафон артисты всегда ждут с содроганием — преодолеть его невредимым и сохранить новогоднее настроение практически невозможно. Работники театра в каком-то смысле супергерои, потому что из года в год справляются со всеми трудностями. Создавать сказку — наша работа! Однако и супергероям жизненно необходим отдых, поэтому 1 и 2 января снежинки и солдатики проводят время со своими семьями и друзьями дома.
К спектаклям театр потихоньку начинает готовиться еще в конце ноября: испанские куклы тренируют сложную комбинацию вращений, «новобранцы» учат на репетициях «по выписке» текст кордебалетных партий, реквизиторы расчехляют барашков на колесиках для французских кукол. Труппа запасается разогревающими мазями и витаминами, девушки шьют по несколько новых пар туфель, чтобы создать запас. Нагрузка у артистов варьируется в зависимости от количества исполняемых партий: кто-то танцует детей и снежинок, кто-то вальс и родителей, кто-то выходит в куклах. Состав кордебалета практически не меняется из спектакля в спектакль, так что предновогодние недели с двойниками больше похожи на день сурка. Тем не менее сложно не любить «Щелкунчика» — ежедневно на сцене гремит настоящий праздник и происходит чудо для тысяч зрителей.
В поисках вдохновения перед трудоемким периодом я поговорила с заслуженным деятелем искусств, ассистентом Юрия Николаевича Григоровича, балетмейстером-репетитором балетной труппы Региной Семеновной Никифоровой, посвятившей Большому театру почти 60 лет своей жизни. Регина Семеновна является нашим проводником в балетах Григоровича и одним из главных педагогов, сохраняющих традиции театра прошлого века, благодаря которым Большой стал почитаемым международным брендом. Мы обсудили работу с Мэтром и выяснили личное отношение Регины Семеновны к «Щелкунчику».
Вы были артисткой балета, когда в 1966-м Юрий Николаевич ставил свою редакцию «Щелкунчика». Какие партии Вы танцевали? Что балетмейстер требовал от артистов?
Я была артисткой кордебалета, танцевала снежинок, вальс, в том числе и шестерку солистов. Кроме, конечно, профессионализма и грамотного, чистого исполнения, Юрий Николаевич требовал осмысленного поведения на сцене. Он всегда хотел, чтобы артисты понимали, кто они и что должны выразить своим танцем. Вообще, работа с ним — это великолепная, уникальная школа.
Первая заграничная постановка «Щелкунчика» была в Софии, после ее переносили во многие союзные республики и за рубеж — от Варшавы и Праги до Сеула. И знаете, что я всегда отмечала? Каждая новая для меня, как для ассистента Юрия Николаевича, труппа, начиная работать над его спектаклем, к финалу подходила в своей лучшей профессиональной форме. Это одна из главных особенностей Григоровича — его творчество всегда вызывало рост профессионализма труппы. Это, конечно, относится и к «Щелкунчику».
На Ваш взгляд, чем обусловлен такой ажиотаж вокруг «Щелкунчика»?
Высочайший интерес зрителей к этому спектаклю Юрия Григоровича существовал с самого начала, но сейчас ажиотаж достиг поистине культового уровня. Мне кажется, искать причину надо не в спектакле, а в состоянии общества. Но это уже совсем другая тема. В прежнее время «Щелкунчик» не принадлежал, как теперь, только рождественским праздникам, он шел по всему сезону, как и все другие спектакли. Известную постановку Вайнонена я тоже хорошо знаю, так как участвовала в ней будучи еще ученицей хореографического училища при Большом театре (так тогда называлась наша современная академия). Спектакль, поставленный тогда в училище самим Василием Ивановичем, очень музыкальный, светлый и гораздо более детский. Знаю, что он возвращается в училище и на днях будет показан зрителям.
А у Юрия Николаевича в этом балете вместе с детской темой присутствуют и философия, и нотка мистицизма, отголосок гофмановского сюрреализма. Его версия интересна не только детям, но и взрослым. Конечно, в этом есть большая заслуга Симона Багратовича Вирсаладзе, с которым Юрий Николаевич работал в тесном творческом тандеме — его сценография сыграла важную роль в усилении зрительского восприятия.
Как развивался спектакль? Должны ли классические постановки трансформироваться в процессе долгого сценического существования?
Я бы не говорила, что классические постановки должны изменяться, я бы сказала, что они могут это делать. Многие Юрий Николаевич менял сам. Ту же «Спящую красавицу», к которой он обращался не менее четырех раз. Балетмейстер купировал некоторые моменты, которые казались ему затянутыми. И я совершенно согласна с таким подходом — в наше время все ускоряется, зритель уже не готов воспринимать неспешное течение спектакля.
В «Щелкунчике» же нельзя ничего редактировать. В этом балете так все скомпоновано, спрессовано, логично вытекает из одного другое, так построены образы и развитие этих образов, что трогать ничего нельзя. Наша задача — сохранять. И я, как репетитор, ассистент Юрия Николаевича, вижу в этом свое предназначение — сохранять подлинный текст. В это же время меняются исполнители, их индивидуальность накладывает на те или иные образы отпечаток. Это нормально. Так и должно быть. Если талантливый артист вносит свою нотку, это не приводит к изменению авторской идеи, стиля спектакля и задач, которые стоят перед танцовщиком.
Есть у Вас любимчики среди исполнителей этого балета?
До сих пор для меня эталоном, если говорить о главных партиях, являются Екатерина Максимова и Владимир Васильев, на которых Юрий Николаевич и ставил эту редакцию. Дело в том, что у него всегда происходило так: когда он создавал новый спектакль, то невольно учитывал индивидуальности первого состава исполнителей. А после Максимовой и Васильева было много замечательных артистов, я даже не могу кого-то выделить, потому что в Большом театре уровень всегда высокий.
Уже более 30 лет Вы не пропускаете просмотр «Щелкунчика». Испытываете ли Вы, сидя в зале, тот же трепет, что и зритель, пришедший в театр впервые? Это я так красиво спрашиваю, не скучно ли Вам из раза в раз смотреть одно и то же?
Не скучно! И трепет, и волнение бывают всегда! Волнение разного характера: не только от удовольствия видеть этот спектакль, сценографию, слышать музыку Петра Ильича Чайковского, но и волнение от тревоги, а сделают ли твои артисты то, чего мы добивались на репетициях. Смотреть спектакль для меня всегда работа и напряжение. «Щелкунчик» — мой любимый балет Юрия Николаевича. Да, собственно, все любимые!
Хотя в балетах Григоровича кордебалет — одно из главных действующих лиц, не было ли у Вас мысли поработать с ведущими артистами, стать педагогом, репетирующим сольные партии?
Совершенно согласна! Я тоже расцениваю кордебалет как важнейший элемент его постановок. Особенно в авторских балетах «Иван Грозный», «Легенда о любви», «Спартак», «Каменный цветок» и, конечно, «Щелкунчик». Быть репетитором кордебалета очень ответственно. Я бы сравнила эту работу с работой дирижера. Дирижер интерпретирует произведения композитора для оркестра. В балете интерпретатор — балетмейстер-репетитор. От него многое зависит: понял ли он замысел хореографа, сумел ли этот замысел перенести артистам «в ноги», сумел ли сохранить его. А что касается желания работать с солистами — я бы с радостью, однако и без меня есть кому приложить силы и умение, а для работы с кордебалетом педагогу, вероятно, нужны еще какие-то качества, которые позволяют, если обобщить вопрос, одновременно видеть многое: и все детали танцевального текста, и особенности каждого отдельного артиста, и общую картину в целом, и способность привести множество индивидуальностей, сохраняя их, к «общему знаменателю». Я люблю работать с кордебалетом и счастлива, когда что-то получается. Как радостно, когда артисты хорошо исполняют то, что ты хотела — это всегда настоящий подарок!
Погрузиться еще глубже в театральную сказку можно только с помощью инсайтов. Приглашаю вас в мир сценических секретиков. Именно благодаря искусным уловкам спектакль Григоровича выглядит так логично и заставляет верить в реальность происходящего: Щелкунчик и Мышиный король проваливаются под землю в конце битвы, Мари и Принц качаются на лодке под самыми софитами… Чтобы создать такие эффекты, необходимы не только сложные технические механизмы, но и подставные партии, в которых двойник выходит в костюме главного персонажа и занимает внимание зрителя, пока солист переодевается.
В театре принято в таких партиях задействовать молодых артистов. В этом году, помимо других ролей, в подставной Мари выйду я. На несколько минут можно будет почувствовать себя главной героиней новогодней сказки Большого театра!
Какие эмоции испытывает на сцене настоящая Мари, узнаем у прима-балерины Элеоноры Севенард, которая будет вести балет вечером самого волшебного и важного дня, 31 декабря.
Ощущаются ли особенные ответственность и предвкушение предстоящего спектакля?
Ответственность присутствует всегда, но 31 декабря появляется исключительное чувство, потому что это последний день в году, последний спектакль — всегда хочется завершить год на хорошей, высокой ноте.
Получится ли успеть к столу после спектакля?
Это мой третий новогодний спектакль, но раньше они всегда начинались в 18:00. В этом году он впервые начнется в 19:30. Посмотрим, думаю, что успею. Один раз, еще будучи артисткой кордебалета, я участвовала в финальном вальсе, но успела даже доехать за город.
Мари в спектакле Юрия Николаевича проходит серьезный путь: превращается из девочки в прекрасную девушку. От чего ты отталкиваешься, выстраивая образ? Чье исполнение, если говорить о балеринах прошлого, тебе ближе всего?
Впервые я увидела «Щелкунчика» Григоровича по телевидению с Екатериной Максимовой и Владимиром Васильевым в главных ролях, их исполнение осталось в памяти навсегда, оно вдохновляет и по сей день. Разумеется, все балерины разные (рост, пропорции и прочие физические данные), но Мари должна быть юной, искренней, по-настоящему жить на сцене — это то, к чему я стремлюсь. Сам спектакль непростой — много технических задач, он требует выносливости. Несмотря на это, во время исполнения я всегда чувствую особенный трепет от погружения в волшебный мир. Обожаю моменты, когда растет елка, появляется Принц, pаs de deux… Главное — суметь подарить зрителям сказку и передать ощущение волшебства. За этим они и приходят на «Щелкунчика».
Ты, еще в пору учебы в Академии Русского балета имени Вагановой, танцевала взрослую Мари в постановке Василия Вайнонена. Чем она отличается от версии Григоровича?
В академии мы с самых первых классов участвуем в школьном спектакле «Щелкунчик», который идет на сцене Мариинского театра в постановке Вайнонена. Это абсолютно особенный для меня путь: в младших классах я танцевала pas de trois, в средних — вальс и снежинок, а взрослую Машу уже на двух последних курсах. Если сопоставлять эти два спектакля с точки зрения технической составляющей, то вариант Юрия Николаевича намного сложнее. Сравнивать трудно, они оба невероятные: каждый уникален, полон особенных сцен. Оба этих спектакля невероятно дороги для меня!
Эля, был ли в твоей жизни пример новогоднего или рождественского чуда?
Надо сказать, что первый мой спектакль в ведущей партии в Большом театре был как раз «Щелкунчик». Когда я пришла в театр, мне доверили партию Мари, и мой дебют состоялся 6 января, в канун Рождества. Это и было чудом! В целом, в моей жизни происходит много добрых и важных событий именно в период Нового года и Рождества, поэтому я верю, что в это время мечты действительно имеют свойство сбываться!
В этом году Большой театр России впервые покажет трансляцию балета «Щелкунчик» в прямом эфире 31 декабря, а это значит, что еще больше людей смогут прикоснуться к новогоднему сценическому волшебству.
Хорошо, что в нашей жизни есть место настоящему чуду, одним из примеров которого является балет «Щелкунчик». Эта всеми любимая старая сказка, где добро побеждает зло, любовь торжествует над жестокостью, семья и друзья оберегают от невзгод, способна подарить неподдельную радость. Вам, дорогие читатели, я с нежностью желаю воплощения такой сказки в реальной жизни! Пусть рядом с вами будут близкие и любимые люди, под елкой лежат долгожданные подарки, а за окном грациозно танцуют снежинки! Счастья вам в уходящем и Новом году!
P.S. Предпраздничное закулисье поглотило без остатка все внимание. Оставайтесь с нами, чтобы не пропустить продолжение в виде театральных итогов года!
Мария Докучаева