Ко дню рождения Большого театра

Самое главное место в Большом театре для меня — сцена, где я имела возможность танцевать и показывать наши постановки. Вместе с Владимиром Юдичем Василевым мы поставили здесь четыре балета и одну оперу. Нашим любимым местом был центральный вход в партере зрительного зала — оттуда мы всегда смотрели все спектакли. Наталия Касаткина

Даже сейчас, когда выхожу на сцену только репетировать, ощущаю, что это особое место. Большой театр — это лучшая сцена в мире. И не только из-за покрытия. Однажды я шла по театру и почувствовала, что-то не то. Потом узнала, что перестелили сцену. Со временем привыкаешь к любому зданию, но ощущение старого театра осталось ощущением. В Большом театре есть центральная точка сцены, и всегда чувствуется, что это пространство комфортное. Выходишь, и сразу возникает ощущение, как будто находишься в удобной картонной коробочке для кукол — какие делают дети. После ремонта он, конечно, потерял ту ветхость, от которой веяло историей и еще чем-то необъяснимым. Но когда смотришь в зрительный зал со сцены, все кажется прежним. Значит, от Большого театра что-то осталось. Любой спектакль стараюсь смотреть из такой точки, чтобы была видна вся картина — это примерно середина партера. Надежда Павлова

В старом Большом театре все было для артиста, все продуманно: самые удобные в мире залы для репетиций, лучшая сцена — самая мягкая. С удовольствием вспоминаю гримерку: я сидел на премьерском месте за столом, который мне отдал Владимир Васильев. Сейчас люблю смотреть спектакли из бельэтажа, когда прихожу в Мариинку или Михайловский, мне дают пригласительный именно туда. Но в Большом театре мама всегда покупала в «Интуристе» 13–14 места в первом ряду амфитеатра, когда сам стал артистом, всегда бронировал их — я обожаю эти места. Николай Цискаридзе

Мы выросли и танцевали в Большом театре до реконструкции, и все наши эмоции связаны с театром, которого сейчас нет. И проход к сцене, и 28 шагов по диагонали из правого верхнего угла сцены в нижний, наверное, остались, но нет тех уникальных балетных залов, где шел знаменитый класс Асафа Мессерера, проходили репетиции нашего отца, которые мы всегда видим на фотографиях с Галиной Улановой, Мариной Семеновой. Нет того запаха костюмерной, нет лестничных пролетов и коридоров, которые соединяли мужскую сторону с женской, и где пересекались цеха, балетная и оперная труппы, где можно было встретить артистов оркестра, музыкантов. Нет и буфета зрительского, который утром работал для артистов, а это тоже было здорово — выйти в ту волшебную часть театра в репетиционной одежде и просто выпить чашку кофе после класса. Там к нам подсаживалась Раиса Степановна Стручкова и часто вела с нами интимно-проникновенные разговоры о жизни. В актерской части современного здания не осталось ничего, что дорого сердцу, но в зрительской сохраняется иллюзия, что все как и прежде — поэтому я люблю быть зрителем Большого театра. Раньше я смотрела спектакли из первой части партера, но этой зимой с воспитанниками нашей школы мы пришли на балет «Щелкунчик» и сидели в 14–15 рядах. Мне всегда казалось, что это далеко, но оттуда открывается вид всей сцены, и это какое-то совершенно магическое ощущение. Илзе Лиепа

Я очень люблю Большой театр, обожаю свою гримерку, столик, люблю залы, особенно шестой и седьмой — там очень уютно и комфортно работать. Но конечно, самые любимые места — все, что связаны с Исторической сценой. По пути с верхней сцены всегда захожу в зрительный зал и заглядываю с третьего–четвертого яруса, и вот этот вид на сцену сверху вызывает очень теплые чувства. Представляю, как я танцую, а зритель сидит и отсюда на меня смотрит. Когда иду по арьерсцене, а пожарный занавес открыт и виден зрительный зал, особенно когда он подсвечен, я всегда останавливаюсь, потому что это непередаваемой красоты картина, так все масштабно, парадно! Настроение становится именно таким, и у меня возникает гордость, что я здесь работаю! Пожалуй, это самое-самое мое любимое место в театре. На протяжении многих лет у меня есть традиция: перед спектаклем, часов в шесть, выйти на сцену, когда еще нет зрителей, но уже готовы декорации, и просто постоять, посмотреть в зрительный зал. Это очень помогает мне настроиться, вводит в атмосферу спектакля, и в то же время появляется приподнятое праздничное настроение от того, что я сейчас буду вести спектакль, что сегодня мой день, мой праздник. Анастасия Сташкевич

Среди моих любимых мест в театре — конечно, сцена — самая любимая и невозможно прекрасная сцена в мире. Чтобы здесь оказаться, очень и очень долго готовишься, отсюда можно улететь в другие измерения. Практически всю свою творческую жизнь я провел в шестом репетиционном зале, который расположен во вспомогательном корпусе — очень светлый, уютный, с высокими потолками и балконом. Может быть, именно для меня он является таковым, потому что я здесь готовил все свои роли. Люблю свою гримуборную, история которой идет еще от моего старшего брата Антона Лещинского, который танцевал в Большом театре и был создателем той атмосферы, которую мы сейчас поддерживаем — здесь собралась совершенно прекрасная компания моих коллег. После репетиций на верхней сцене очень люблю заходить на четвертый ярус Исторического здания. Пустой зал с приглушенным светом. На сцене могут идти подготовка к спектаклю или репетиция. Стоишь, слушаешь его, театр. Смотрю спектакли обычно из центрального входа в партер, позади всех, причем исключительно стоя. Почему-то мне так комфортно и так нравится. Видно всю сцену, каждого артиста, всю панораму действия. Люблю наблюдать за залом, как он живет, как реагирует или не реагирует на спектакль. Владислав Лантратов

Мое самое любимое место в театре — закулисье Исторической сцены, потому что здесь всегда много места, но никогда не бывает пусто, чувствуется насыщенная атмосфера подготовки спектакля. Еще мне больше по душе гримерки, расположенные на Новой сцене, потому что там большие окна и особенно хорошо в теплое время года. Выглядываешь на Большую Дмитровку и видишь, как люди гуляют, а мы живем своей отдельной жизнью, и такой контраст возникает — мне нравится это ощущать. Из обычных помещений я бы выделила «Атриум», особенно когда погода хорошая, солнце красиво попадает на своды крыши, приятно там посидеть. Спектакли люблю смотреть на Новой сцене из амфитеатра, а на Исторической из третьей–четвертой ложи бенуара, чтобы не слишком отдаляться от процесса. Конечно, за годы работы в театре Историческая сцена стала родной. Я помню странные ощущения сразу после ее открытия, когда был просто мраморный пол, все новое и неуютное. Сейчас совсем другая атмосфера, все ожило. Наверняка это нельзя сравнить с прежним Большим театром, но жизнь идет вперед, появляются новые технологии, и все требует обновления. Дарья Хохлова