АЗБУКА БЕНУА
В Санкт-Петербурге 3 мая 1870 года родился Александр Бенуа — художник, сценограф, литератор, историк искусства. Человек поистине «леонардовского» склада. Мы в первую очередь знаем Бенуа как творческого соратника Сергея Дягилева и соавтора постановок «Русских сезонов». Но биография этого талантливого человека гораздо богаче, она охватывает широкие географические и культурологические пласты. К юбилею Александра Николаевича мы составили своеобразную азбуку, в которую почти на каждую букву от А до Я собрали знакомые и не очень имена, факты, истории, точки на карте, связанные с жизнью и творчеством этого преданного служителя Аполлона.
Азбука
Название статьи выбрано неслучайно. В одной из лучших типографий своего времени — Экспедиции заготовления государственных бумаг — 120 лет назад тиражом 2500 экземпляров вышло иллюстрированное детское издание «Азбука в картинках», автором которой выступил наш сегодняшний герой. Каждой букве была посвящена отдельная страничка с изысканным оформлением и красочной иллюстрацией преимущественно на исторические, волшебные и фантазийные сюжеты. Идея создания «Азбуки» родилась у Александра Бенуа, когда его младший сын Николай вместе с сестрами разглядывал картинки к русским сказкам. Красивое подарочное издание стало неотъемлемой частью как детского, так и взрослого художественного мира и в определенной степени проложило дорогу целому направлению в книгоиздательстве — детской иллюстрированной книге.
Бенуа
Бенуа — французская фамилия родом из живописного городка Сент-Уэн провинции Бри (сегодня это северный пригород Парижа). Родоначальником русской ветви династии стал Луи Жюль Бенуа, еще совсем молодым человеком эмигрировавший в Россию в 1794 году из-за «непреодолимого отвращения перед революционным беснованием». (А.Н. Бенуа «Мои воспоминания») В перипетиях эмигрантской жизни дед Александра Николаевича блестяще овладел кулинарным мастерством, что позволило ему в итоге занять должность царского метрдотеля при дворе Павла I и сохранить ее до конца жизни уже при вдовствующей императрице Марии Федоровне. Говорят, Луи Жюль был прирожденным художником от кулинарии, его торты представляли собой истинное произведение кондитерского искусства. Потомки Луи Жюля увековечат имя Бенуа в различных областях: младший сын Николай Леонтьевич (крестник императрицы) станет выдающимся архитектором, чьи постройки до сих пор украшают величественный лик Петергофа; внук Альберт Николаевич (тоже получивший архитектурное образование) прославится как талантливый акварелист, а внук Леонтий Николаевич продолжит дело отца, став не только автором многочисленных проектов храмов, особняков, доходных домов, но и профессором, открывшим целое созвездие российских, а затем и советских архитекторов. Внук Луи Жюля от другого сына, Алексей Леонтьевич Бенуа, тоже архитектор, покинул Петербург и обосновался в Туркестане, оказавшись первым и единственным художником-архитектором на этих не так давно присоединенных к Империи землях, его постройки сохранились до сих пор на территории Средней Азии, среди них Лютеранская церковь и дворец Великого князя Николая Константиновича в Ташкенте, дворец Эмира бухарского Сеида Абдулахад-хана в Кагане (недалеко от Бухары) и вокзал в Туркменбаши (бывший Красноводск) в Туркменистане.
Версаль
Грандиозный дворцово-парковый ансамбль эпохи Большого стиля стал одним из главных и любимых героев Александра Бенуа-живописца. Недаром художника называют «певцом Версаля». Еще до революции и последовавшей за ней окончательной эмиграции Бенуа в течение нескольких лет жил во Франции неподалеку от Версаля (с 1896 по 1898 и с 1905 по 1907 годы). Он оставил потомкам несколько замечательных «версальских серий»: более ранние «Последние прогулки Людовика XIV», где престарелый король-солнце изображен на закате жизни на фоне неугасимого величия искусства и природы; и более поздние, среди которых выделяются элегантные пейзажные зарисовки, нарочито ассиметричные композиции и работы в кокетливом стиле рококо с использованием мотивов шинуазри.
Гибель богов
Бенуа называет Рихарда Вагнера богом своей юности. Что, впрочем, неудивительно — преклонение перед новыми музыкальными формами и заново изобретенным сказочным прошлым было явлением вполне распространенным и закономерным среди творческой молодежи конца XIX века. Именно одна из опер грандиозного цикла «Кольцо Нибелунга» стала первой серьезной театральной работой Александра Бенуа, для которой художник рисовал эскизы костюмов и декораций. При создании рисунков Бенуа скрупулезно прорабатывал историко-мифологическую детализацию, а за вдохновением обращался к недавно запечатленным бретонским пейзажам — их первобытно-суровый ландшафт был как нельзя лучше созвучен мистическому величию музыки и сюжета. Премьера оперы прошла в начале 1903 года на сцене Мариинского театра. Зал встретил постановку неумолкающими овациями, преимущественно восторженно-положительными оказались и отзывы критиков. Сергей Дягилев в статье об опере все же несколько раз по-дружески уколол Александра Бенуа, но и он признал, что «ни на одной европейской сцене так Вагнера не ставили и что наша постановка совершенно своеобразна и нерутинна». («Сергей Дягилев и русское искусство». Том 1)
Дягилев
Встреча, случившаяся в Петербурге летом 1890 года, стала судьбоносной для обоих. Она во многом определила вектор развития культуры в зыбкой дымке маячившего на горизонте XX века.
Подробнее о разных гранях творческой личности Сергея Дягилева и его наследии вы можете узнать из нашего спецпроекта «Посвящение Дягилеву».
«Ева»
Один из двух парных фонтанов Петергофа (второй, как нетрудно догадаться, называется «Адам»), расположенных на оси Марлинской аллеи парка. Площадки вокруг фонтанов обрамляют живописные трельяжные беседки. Под сводами этих беседок маленький Александр Бенуа нередко прятался от летних петергофских дождей. «Через решетки трельяжа было весело смотреть, как продолжали бить и водяным букетом рассыпаться густые струи вокруг беломраморной статуи». (А.Н. Бенуа «Мои воспоминания»)
Ёлка
К последней четверти XIX века рождественская ёлка пустила в аристократическом Петербурге сильные глубокие корни, а что и говорить о семье, в жилах которой текла немецкая кровь. Кстати, в России ёлку редко называли рождественской, чаще говорили просто «ёлка». Так назывался и сам праздник, когда 24 декабря с самого утра запирался главный зал, где взрослые колдовали, наряжая пышное хвойное дерево игрушками, пряниками, леденцами и восковыми свечами. В зал в тайне от детей проносились подарки, маняще шуршала упаковочная бумага. В издании «Художественные письма» таким семейным ёлкам Александр Бенуа посвятил отдельную главу: «Разных ёлок в нашей семье и в обширном кругу наших знакомых было очень много, но настоящей я считал лишь одну нашу, в нашей родительской квартире и непременно в зале, и непременно с восковыми свечами (а не парафиновыми), и непременно со столом для подарков, накрытым белоснежной скатертью».
Железная дорога
Для человека второй половины XIX века — это не просто один из способов сообщения и передвижения в пространстве из пункта А в пункт Б (В, Г, Д, если говорить языком нашей азбуки), но символ пугающей неизвестности, железной паутиной опутавшей земную сферу. Предвестница неумолимых, притягательных и устрашающих изменений, несущихся с бешеной скоростью вагонного состава. Образы железной дороги и приближающегося поезда были одними из главных героев детских ночных кошмаров Александра Бенуа.
Зинаида Серебрякова
Талантливая художница, участница творческого объединения «Мир искусства» приходилась Бенуа племянницей. Ее матерью была сестра Александра Николаевича Екатерина, отцом — известный скульптор-анималист Евгений Лансере, специализирующийся на изображениях лошадей и исторических сюжетах. После преждевременной кончины супруга от туберкулеза Екатерина Николаевна с детьми вернулась из усадьбы Нескучное в родительский дом на Никольской улице, где в шумной богемной атмосфере и воспитывалась маленькая Зина. Творческое мастерство юная художница постигала у одного из самых ярких живописцев Серебряного века — Осипа Браза. Самые известные работы авторства Зинаиды Серебряковой: автопортрет «За туалетом. Автопортрет», «Автопортрет в шарфе» и пейзаж «Зеленя осенью».
Италия
Италия занимала в жизни и сердце Александра Бенуа особое место, возможно, из-за того, что по линии матери в нем текла итальянская кровь. Его предки были уважаемыми гражданами Венецианской республики, прапрадед Джованни Кавос служил директором театра «Ла Фениче». Призрачные образы Венеции, складывающиеся из рассказов многочисленных родственников и висевших на стенах рисунков, сливались в детском сознании в полумифическую картину города бесконечно далекого, но неизменно родного.
Уже будучи взрослым, Александр Бенуа увлечется итальянским площадным театром сommedia dell’árte, тематике которого художник посвятит несколько живописных картин.
Италии принадлежат и счастливые воспоминания о свадебном путешествии: «…мчась во время нашего свадебного путешествия вдоль Луганского озера, мы оба были в чрезвычайной степени поражены единственной в своем роде красотой этих райских мест…»
А еще позже под майским раскаленным солнцем Рима в 1911 году будет кипеть работа над главным шедевром Бенуа, навсегда увековечившим его имя, балетом «Петрушка».
«Чудесно было, что эта работа заканчивалась в столь необычной для нас обстановке — в Вечном городе, в комнатах, выходящих в сад Барберини с его денно и нощно журчащим фонтаном». (А.Н. Бенуа «Мои воспоминания»)
Александр Бенуа, по его собственным словам, с детства страдал бессонницей. Вторая часть его книги мемуаров начинается с трогательных воспоминаний о том, как папа убаюкивал его перед сном. В созданной позже «Азбуке» букву Й художник изобразит через уютное русское «бай-бай», что шепчет старшая сестренка лежащему в маленькой кроватке с белым балдахином пугливому малышу.
Кавос
О представителях русской ветви этой династии стоит рассказать отдельно.
Катерино Кавос — прадедушка Александра Бенуа, композитор, управляющий оперной труппой Императорских театров. Вместе с еще одним иностранцем на службе у молодого российского искусства Шарлем Дидло они заложили фундамент величественного здания русского музыкального театра. Авторству Катерино Кавоса принадлежат балеты «Зефир и Флора», «Кавказский пленник, или Тень невесты», опера «Иван Сусанин» (не путать с оперой Михаила Глинки «Жизнь за царя»).
Сын Катерино (и соответственно дед Александра Бенуа) Альберт Кавос — выдающийся архитектор, продолживший дело отца по возведению блистательного храма русского искусства. Его главные работы известны во всем мире и давно превратились в символы — это здание Мариинского театра в Санкт-Петербурге, построенное в 1860 году, и здание Большого театра в Москве, восстановленное после пожара 1853 года в том виде, в котором мы его знаем сегодня.
Леон Бакст
Творческий единомышленник, друг, соратник по «Миру искусства» и «Русским сезонам», соперник в борьбе за обожание парижской публики. Как и с Сергеем Дягилевым, с Леоном Бакстом Александра Бенуа связывали непростые творческие взаимоотношения бесконечно одаренных людей, где было место и обоюдному преклонению перед талантами друг друга, и творческой зависти, и человеческим обидам. Руке Леона Бакста принадлежит один из самых известных портретов Александра Бенуа. Он был написан в смешанной технике акварели и пастели в 1898 году.
Мадонна Бенуа
Одна из самых известных картин в собрании Эрмитажа, возможно, единственная находящаяся в собственности российских музеев работа Леонардо да Винчи (подлинность приписываемой мастеру Мадонны Литта неоднократно оспаривалась искусствоведами, в том числе и Александром Николаевичем Бенуа) некогда украшала квартиру старшего брата Александра Леонтия Бенуа. Ему она досталась как часть наследства супруги Марии Александровны, урожденной Сапожниковой, от ее отца, богатейшего астраханского купца. В 1914 году супруги Бенуа продали картину Леонардо Императорскому Эрмитажу за 150 000 рублей.
Невские пиквикианцы
В 1887 году Александр Бенуа объединил вокруг себя кружок творческих единомышленников и одноклассников по Петербургской школе Карла Мая. В тайное общество, созданное с целью высокого служения искусству, вошли Вальтер Нувель, Дмитрий Философов и Константин Сомов. В книге мемуаров Бенуа называет кружок «невскими пиквикианцами» с отсылкой к знаменитому роману Чарльза Диккенса. Существует мнение, будто Александр Бенуа придумал романтизированное название намного позже, когда писал книгу, что, впрочем, не умоляет его остроумную прелесть. «Пиквикианцы» были этакими «русскими прерафаэлитами», ищущими вдохновения в прошедших эпохах: русское барокко XVIII, павловский ампир, древнерусское зодчество, национальный фольклор. Вскоре к кружку присоединились Леон Бакст и Сергей Дягилев. Сегодня мы знаем это творческое объединение под именем «Мир искусства».
Орвиетский собор
В самом сердце Италии, в живописном городке Орвието, славящемся белыми тихими винами, стоит чудесная римско-католическая базилика. Абрис ее фасада с тремя порталами, уходящими вверх остроконечными вимпергами и шпилями, торжественно возвышается на фоне ослепительно синего умбрийского неба. Собор строился на протяжении нескольких веков, его первым архитектором, вероятнее всего, был Арнольфо ди Камбио (тот самый, который строил Санта-Мария-дель-Фьоре — сходство с флорентийским дуомо и правда имеется).
В 1840-х годах отец Александра Бенуа Николай Леонтьевич с группой однокурсников занимался изучением архитектуры собора и его реставрацией. Молодые люди на специально сооруженных лесах вымыли весь собор, освободив из оков вековой грязи уникальные мозаики и узоры барельефа, сделали замеры и ценные чертежи. «В память этого подвига была выбита медаль, изображающая с одной стороны собор, с другой же — носящая надпись с упоминанием всех трех добровольных реставраторов». (А.Н. Бенуа «Мои воспоминания»)
«Павильон Армиды»
Первый балет Александра Бенуа, где он выступил автором либретто (созданного по мотивам мистической новеллы Теофиля Готье «Омфала»), а позже и художником-оформителем спектакля, поставленного Михаилом Фокиным в 1907 году на сцене Мариинского театра. При создании декораций Бенуа обратился к любимой эпохе — эпохе Людовика XIV с ее величественной парадной торжественностью. Именно с этой постановки два года спустя начнется победоносное шествие русского балета по Европе. А ювелирный дом Cartier даже выпустит серию изысканных украшений в стиле «Армида».
Родина
«Я должен начать свой рассказ с признания, что я так и не дозрел, чтобы стать настоящим патриотом, я так и не узнал пламенной любви к чему-то огромно-необъятному, не понял, что его интересы — мои интересы, что мое сердце должно биться в унисон с сердцем этой неизмеримой громады». Так начинается книга «Мои воспоминания». Но тут же, отрицая понятие родины абстрактно-глобальной, Александр Бенуа признается в любви родине уютной и малой — городу, где он родился и вырос, Санкт-Петербургу: «…во мне скорее жил (да и теперь живет) такой императив — Петербург превыше всего». И практически в каждой строчке, описывающей величественные улицы Северной столицы, парковый ансамбль Петергофа, строгость пейзажей Ораниенбаума, звучат хрустальные ноты тоски и щемящей ностальгии.
Стравинский
Сотворчество Игоря Стравинского и Александра Бенуа оставило потомкам несколько произведений: его начало и вершина — гениальный «Петрушка», поставленный для «Русских сезонов» в 1911 году, где Бенуа выступил не только как художник, но и как автор либретто. Хореографы и по сей день пытаются подобрать ключи к загадкам человеческой души петрушечной куклы. А вот опера «Соловей» по мотивам сказки Андерсена, премьера которой прошла в Париже на сцене «Гранд-опера», сегодня, увы, подзабыта. Колоритные рисунки сказочно-фантазийных костюмов, навеянные японскими и китайскими мотивами, изящные эскизы декораций, деликатно цитирующие традиционные пейзажные композиции шань-шуй (горы-воды), сегодня дремлют под бархатистым слоем воздушной музейной пыли. Еще одна совместная работа художника и композитора — балет «Поцелуй феи» (и тоже по мотивам сказки Андерсена) был поставлен Брониславой Нижинской для труппы Иды Рубинштейн в 1928 году.
Театр
«Случилось на самом деле так, что я избрал своей основной карьерой живопись, и живопись привела меня к театру, но иногда мне кажется, что могло совершенно так же случиться, что основной карьерой я бы выбрал музыку, архитектуру или актерство, причем весьма вероятно, что каждая из этих профессий меня также привела бы к театру. Выходит, что мое настоящее призвание есть театр…» (А.Н. Бенуа «Мои воспоминания»)
Фокин
«Вот, кажется, человек, которому удастся расшевелить наш балет и учредить новую в нем эру», — так писал Александр Бенуа о молодом хореографе после премьеры балета «Павильон Армиды». Чуткий пророческий глаз Бенуа сразу сумел разглядеть великого реформатора. И хоть совместное творчество Фокина и Бенуа оказалось не столь плодотворным, как у Фокина и Бакста, оно подарило нам триумфального «Петрушку». Михаил Фокин считал этот балет одной из главных вершин своего творчества. Недавно, 23 апреля, хореограф-новатор тоже отмечал юбилей — 145 лет со дня рождения.
Художественные сокровища России
Одно из самых самобытных и компетентных изданий об искусстве в начале прошлого века. Иллюстрированный журнал «Художественные сокровища России» был создан по инициативе Александра Бенуа, он же на протяжении шести лет (с 1901 по 1907 год) занимал должность его бессменного главного редактора. За время существования журнала увидело свет 84 уникальных выпуска. Раритетные экземпляры издания до сих пор можно отыскать в букинистических антикварных лавках.
Царь
Фигура царя в сознании русского человека занимает особое место, являясь в своем роде воплощением божественного. Александр Бенуа не был русским по крови, но он воспитывался в атмосфере, где образ царя-батюшки приобретает полумифические черты. С другой же стороны его семья с момента обоснования в России фактически входила в ближний круг государя. Дед значился императорским метрдотелем, отец, крестник вдовствующей императрицы, служил архитектором двора (именно он построил внушительный комплекс царских конюшен в Петергофе), брат Альберт был приближен ко двору Александра III. А когда на заре существования журнала «Мир искусства» издание лишилось главных меценатов — Саввы Мамонтова, который был обвинен в крупных финансовых махинациях при обустройстве Московско-Ярославско-Архангельской железной дороги, и княгини Тенишевой, отказавшей в дальнейшем субсидировании, то спас творческое предприятие сам царь-батюшка Николай II (при содействии и посредничестве Валентина Серова), выделив мирискусникам 10 000 рублей из собственных средств.
Чайковский
Культ Чайковского сложился где-то в начале 1890-х годов. По словам самого Александра Бенуа, он был буквально одержим творчеством русского композитора: «Музыку «Пиковой дамы» с ее чудодейственным «вызыванием теней» я как бы предчувствовал еще с самых детских лет, а когда она появилась, то принял ее за нечто издавна жданное». (А.Н. Бенуа «Мои воспоминания») Музыка к балету «Спящая красавица» стала проводником в любимые исторические эпохи. Аллегорический образ другого великого балета Чайковского запечатлен Александром Бенуа в его «Азбуке» иллюстрацией к букве О (озеро). Уже в послевоенные годы в эмиграции художник дважды обращался к «Лебединому озеру», став автором эскизов костюмов и декораций к постановкам Сола Юрока (Нью-Йорк, 1945) и театра «Ла Скала» (Милан, 1949).
Шура или Шуринька
Так называли Александра Бенуа родные и близкие.
«Дорогой мой Шуринька, если бы ты знал, как я рад твоему приезду и как хочу повидать тебя и Атю. Проклятые дела так задерживают — уже четвертую неделю сижу в томительном Милане, составляя мою оперную труппу. Дела масса и очень трудного. Мечтаю о нашей совместной работе, которую нужно начинать не откладывая». (из письма Дягилева Бенуа, 3 сентября 1923 г.)
Щеголь
И снова обращаемся к картинкам из «Азбуки». Сам Александр Николаевич щеголем никогда не был: «Сколько моих сверстников я видел превосходно одетыми или превосходно умевшими носить одежду; ясно было, что они обладают талантом приобретать и хранить какую-либо изящную видимость. У меня же это не выходило, и тогда я махнул на себя рукой и совершенно себя забросил. С тех пор и на всю жизнь у меня осталось какое-то абсолютное недоверие к себе в отношении своего костюма, а всякое посещение портного сочеталось с известной моральной пыткой, вследствие чего я откладывал заказ нового платья до последней крайности, а результатом чаще всего оставался недоволен». (А.Н. Бенуа «Мои воспоминания»)
Эрмитаж
Практически сразу после низложения Временного правительства Анатолий Луначарский объявляет Зимний дворец и Эрмитаж государственными музеями. Говорят, что именно дальновидному наркому просвещения пришла идея пригласить Александра Бенуа для сохранения богатейшего культурного наследия лежащей в руинах Империи. В 1918 году Александр Бенуа становится заведующим картинной галереей «Эрмитажа». Благодаря его стараниям удалось спасти немало шедевров, а коллекция галереи пополнилась произведениями французской и итальянской живописи. Хранителем музея Бенуа служил вплоть до отъезда в эмиграцию в 1926 году.
Юриспруденция
У Александра Бенуа, гениального художника, талантливого литератора, выдающегося историка и искусствоведа не было высшего художественного образования. Разочаровавшись в академической школе, живописи он покинул Императорскую академию художеств и поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета, который благополучно окончил в 1894 году. Новым Плевако Александр Николаевич так и не стал, да и едва ли пытался.
Язык
Несмотря на отсутствие русской крови даже «в гомеопатической дозе», неимение глобального ощущения родины и долгую жизнь в эмиграции, книгу воспоминаний Александр Бенуа писал по-русски: «…ибо это мой родной, наиболее свойственный мне язык». (А.Н. Бенуа «Мои воспоминания»)
Текст: Екатерина Борновицкая Иллюстрации: © интернет-версия журнала «Балет»