Последнее двадцатилетие можно по праву назвать эпохой Ренессанса старинной хореографии. Премьера любого забытого шедевра является событием и вызывает большой резонанс. Имена хореографов-реставраторов, таких как Сергей Вихарев или Юрий Бурлака, известны во всем мире. К сожалению, нечасто вспоминают имя Натальи Николаевны Воскресенской — человека, стоявшего у истоков реставраторского движения.
Наталья Воскресенская — заслуженная артистка России, балетмейстер-реставратор, педагог и историк балета. Двадцать один сезон она танцевала в Московском музыкальном театре им. К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко. Со дня основания «Кремлевского балета» работала там педагогом-репетитором. Старинные балеты и процесс их реконструкции стали настоящей страстью балетмейстера. Невероятное количество сил и времени Наталья Николаевна потратила на возрождение забытых шедевров Мариуса Петипа, Льва Иванова и Федора Лопухова. Благодаря ей на сцене вновь появились «Вальс снежных хлопьев» из «Щелкунчика» (П. Чайковский и Л. Иванов), «Привал кавалерии» (И. Армсгеймер и М. Петипа), «Миллионы Арлекина» (Р. Дриго и М. Петипа), «Танец часов» из оперы «Джоконда» (А. Понкьелли и М. Петипа), танцсимфония «Величие мироздания» (Л. Бетховен и Ф. Лопухов), «Конек-горбунок», сцена «Похищения Царь-Девицы»
(Ц. Пуни, М. Петипа, А. Горский).
Интервью: Анна Ельцова
Наталья Николаевна, вот уже более 40 лет Вы занимаетесь реставрацией утраченных балетов. Что подвигло Вас к этому?
Прежде всего любопытство. Мне было очень интересно увидеть забытые балеты, о которых я читала в книжках. Началось все в Московском хореографическом училище, где преподаватель истории балета, наследник великих меценатов Бахрушиных Юрий Алексеевич Бахрушин ненавязчиво смог привить мне интерес к истории балета былых времен. Позже, уже работая в Музыкальном театре им. К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко, я близко познакомилась с известным балетным критиком Натальей Черновой. Однажды она сказала: «Как бы я хотела увидеть «Вальс снежных хлопьев» в хореографии Льва Иванова». И я загорелась этой идеей.
С «Вальса снежных хлопьев» из «Щелкунчика» все и началось. Работая в «Кремлевском балете», я узнала о существовании гарвардской коллекции, вывезенной инспектором балета Мариинского театра Николаем Сергеевым за границу после революции. Рукописи являются важнейшим подспорьем в работе реставратора. Благодаря гарвардским записям, предоставленным мне выдающимся знатоком истории русского балета, моим большим другом Кендзи Усуи, спустя много лет удалось расшифровать и поставить бесценный «Вальс снежных хлопьев» в Японии.
Что до «Танца часов» из оперы Амилькаре Понкьелли «Джоконда» — путь к ним был тернистым. Я знала, что бывший артист балета Большого театра, знаток старинной хореографии Евгений Качаров восстановил хореографию Петипа в Театре оперы и балета им. С. Айни в Душанбе для замечательной балерины Малики Сабировой. И вот по линии Министерства культуры я приехала в командировку в Душанбе. Счастливая случайность: я попросила собрать исполнителей кордебалета и показать мне хореографию. На репетицию пришло несколько артисток, повспоминали... и я была очарована. Музыка и хореография — все дышало стариной и произвело неизгладимое впечатление. Мечта восстановить «Джоконду» меня пленила!
Реализовать эту мечту Вы смогли в «Кремлевском балете»?
Да. В 1989 году Андрей Борисович Петров предложил создать новую балетную труппу на базе Государственного Кремлевского дворца. Решение было принято. И в числе первых педагогов он пригласил меня. Период организации и становления новой труппы оказался одним из самых продуктивных. В тот год Московская академия хореографии выпустила хорошо выученных танцовщиков, и нашей задачей было заинтересовать их работой в молодой труппе. Чем мы достаточно успешно и занялись. Мы пригласили талантливую Надежду Тимофееву, дочь замечательной балерины Нины Владимировны Тимофеевой. Надя согласилась. Вместе с ней пришли ее одноклассники. Собрался крепкий молодежный состав. А вместе с начинающими артистами давать уроки и вести репетиции пришла и сама Нина Владимировна Тимофеева. Вот удача! Более того, Андрей Борисович пригласил к нам в труппу Екатерину Максимову — в «Кремлевском балете» началась ее педагогическая деятельность. Мы объявили конкурс, просмотрели и приняли артистов из разных городов, и началась работа...
Я предложила открыть сезон нового театра программой, которая не шла на московских сценах, а именно «Вечером старинной хореографии». Все согласились, но премьеру назначили на более позднее время. А сезон мы открыли балетом «Макбет» композитора Кирилла Молчанова, хореография Владимира Васильева. Андрис Лиепа и Надежда Тимофеева блистательно справились с трагическими партиями главных героев. А кордебалет уверенно доказал, что есть интересная труппа с большими актерскими и техническими возможностями.
Через полгода состоялась премьера «Вечера старинной хореографии».
Чем Вы удивили московскую публику?
Программа оказалась очень насыщенной. Первое отделение начиналось так: вальс из «Спящей красавицы», выход Авроры и адажио Авроры с кавалерами, pas de deux из балета «Сильфида», вариация Божка из «Баядерки», знаменитый «Па-де-катр» Пуни, хореография Антона Долина, pas de deux из балета «Карнавал в Венеции» с кордебалетом, два номера из репертуара Анны Павловой, восстановленные Евгением Качаровым, — и заканчивалось «Танцем часов» из оперы «Джоконда». После антракта вся труппа весело сыграла «Привал кавалерии», ранее не виданный на московской сцене.
Как же Вы восстанавливали эти раритеты? Откуда брали текст?
Для восстановления «Танца часов» мы пригласили из Душанбе партнера и супруга Малики Сабировой Музафара Бурханова. Он приехал с тетрадкой, где записаны танцы, показанные Евгением Качаровым. Так мы выучили текст. Тогда я впервые «вписалась» в стиль Петипа, постаралась постигнуть его хореографическое мышление. Это было радостное открытие! После премьеры Музафар Бурханов сказал: «Я не ожидал увидеть такую точную и красивую работу. Передаю и доверяю Вам авторские права на эту постановку». А Нина Владимировна Тимофеева после премьеры поздравила, подарила огромный букет цветов со словами: «Я работала в Кировском театре и много лет в Большом, но такой слаженной работы кордебалета никогда не встречала». Эти воспоминания поддерживают меня в трудные минуты жизни.
За хореографическим текстом балета «Привал кавалерии» мы обратились к знатоку старинной хореографии Никите Александровичу Долгушину. Он прислал двух своих ассистентов, которые очень быстро и достаточно схематично показали общий рисунок. Пришлось разложить все танцы на элементы, потом собрать в общую сюжетно-комедийную композицию. Для нас это был увлекательный поиск актерских находок. С каким же юмором артисты танцевали этот балет!
Впоследствии мне удалось поставить «Привал кавалерии» в Якутском хореографическом училище им. А. и Н. Посельских, в Театре оперы и балета в Республике Коми и в Японии.
Важнейшим делом Вашей жизни стала расшифровка рукописи и постановка знаменитой танцсимфонии «Величие мироздания», созданной хореографом Федором Лопуховым на музыку IV симфонии Людвига ван Бетховена.
«Кто хочет знать, что я за человек, смотри танцсимфонию «Величие мироздания», — написал Федор Васильевич на первой странице хореографической партитуры. В этом балете он выразил свое творческое кредо. Но, к сожалению, оно не было понято современниками. Какие смыслы заложены в танцсимфонии?
7 марта 1923 года на сцене Мариинского театра в Петрограде состоялось выдающееся событие — единственное представление балета, ставшего легендой на многие годы. Это был путь, проложенный хореографом-первооткрывателем в неизведанные дали симфотанца. Но авангард русского балета тут же был низвергнут мощной волной надвигающегося драмбалета.
Вера Лопухова в безграничные возможности классического танца была абсолютна: музыка и хореография могут выразить самые сложные философские проблемы — от появления света и жизни на Земле до места человека в окружающей природе среди питекантропов, птичек и бабочек; от проблемы жизни и смерти до вечного движения человечества к величию мироздания.
Чтобы отразить в музыке и хореографии эту невиданную ранее на балетной сцене тему, хореограф использовал классический танец в его полном объеме: виртуозные прыжки, вращения, пальцевая техника, заноски.
Открытием новой формы танца — симфотанца — мир обязан русской балетной мысли и ее создателю Федору Лопухову, продолженной впоследствии первыми исполнителями танцсимфонии «Величие мироздания» Джорджем Баланчиным и Леонидом Лавровским.
Отечественная культура не смогла по достоинству оценить наследие Лопухова. Многие годы балет-легенда, закодированный автором, оставался непризнанным. Лишь благодаря записи балета, сделанной хореографом для потомков и пережившей блокаду Ленинграда, появилась возможность оценить талант Лопухова в полной мере.
Сохранившаяся с 1922 года авторская рукопись, любезно предоставленная директором Санкт-Петербургского музея театрального и музыкального искусства Натальей Ивановной Метелицей, открыла передо мной изобретательное, темпераментное хореографическое мышление великого русского балетмейстера.
Понадобился год кропотливого труда, чтобы тщательно расшифровать каждое движение, соединить такт за тактом партитуру IV симфонии Бетховена с хореографической партитурой Лопухова и осуществить постановку танцсимфонии на балетной сцене.
На первой странице партитуры начертаны слова автора: «Неужели не найдется человека, который сможет меня понять?» Много лет этот молчаливый упрек Федора Лопухова не давал мне покоя. Решилась!
Второе рождение спектакля состоялось в Токио на сцене New-Port Theatre 15 октября 2000 года.
В программе значились также «Танец часов» и «Привал кавалерии».
В Японии спектакль получил премию как лучший балет сезона. Но, к сожалению, в нашей стране реконструкция танцсимфонии «Величие мироздания» осталась незамеченной.
Сегодня зрителю предлагаются спектакли самых разных стилей: от барокко до постмодерна. Старинные балеты всегда ожидаемы и имеют успех. Как Вы думаете, почему?
Классика бессмертна. Живопись, архитектура, музыка, хореография притягивают, обогащают и делают жизнь прекраснее. Повторяю, классика бессмертна!
Фото: личный архив Натальи Николаевны Воскресенской