Анастасия Лименько

Недавно в Музыкальном театре К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко случилось новое назначение: после премьеры в партии Эсмеральды из одноименного балета Анастасия Лименько была возведена в ранг прима-балерины. Наша редакция знает Настю уже очень давно — ее трудоспособность, целеустремленность, заряженность и самоотдача вдохновляют и вызывают искреннее уважение. Через несколько дней после счастливого события мы встретились с примой в уютном кафе напротив театра, чтобы разделить радость победы и поговорить о новом статусе, судьбоносных ролях, о жизни, творчестве и секретах успеха.

Текст: Екатерина Борновицкая

Фото: Алиса Асланова

Образы: Модный Дом EDEM

MUAH: Мария Окунева

В Музыкальном театре Станиславского прекрасная традиция — объявлять новых прима-балерин и премьеров со сцены после спектакля. Это всегда трогательный момент как для артиста, так и для зрителя. Что ты почувствовала, когда Максим Севагин назвал твое имя? Догадывалась ли, что продвижение может произойти именно сейчас?

«Эсмеральда» для меня очень важный спектакль. Я уже не раз к нему подступалась. И я настолько существовала в моменте, пребывала в своих мыслях, эмоциях после непростого финала, что, когда меня объявили, расплакалась на сцене. В карьере балерины это действительно знаковый этап.

Здорово, что у нас в театре есть такая традиция. От разделенной с огромным количеством людей радости было ощущение абсолютного праздника!

В тебе что-то поменялось со статусом прима-балерины?

Не могу сказать, что резко что-то поменялось в моем отношении к работе. Однако года полтора назад я почувствовала, что выхожу на сцену с другими ощущениями, с другой подачей. Наверное, моему назначению все-таки предшествовало внутреннее созревшее состояние.

Часто победу мы кому-то посвящаем, кого-то благодарим… Ты бы хотела кому-то сказать спасибо за то, что ты сейчас здесь, в этом новом статусе?

У меня мурашки по коже. Поблагодарить, естественно, хочется многих, но мысленно это выступление и этот день я посвятила маме. На спектакле я заново соприкоснулась с ее потерей, и это был очень сложный момент — проявить уязвимость через творчество, «допрожить» эмоции. Я ведь именно благодаря маме оказалась в профессии.

Иногда родители реализовывают свои мечты в детях, и те порой становятся несчастны, их судьбы складываются по-разному. У меня, наоборот: то, что мама отдала меня в балет, сродни божественному промыслу, что-то свыше однозначно. Если бы не она, конечно, я бы в чем-то себя нашла, но сложилась именно та цепочка событий, которая привела меня туда, где я есть, к тому, какая я есть.

Расскажи, пожалуйста, подробнее о процессе подготовки к роли Эсмеральды. Как ты искала необходимые краски? Близка ли тебе эта героиня? Были ли какие-то сложности в работе?

Я перечитала «Собор Парижской Богоматери», посмотрела несколько старых фильмов. Еще я работаю с психологом, и у нас были сессии, посвященные разбору психологических моментов.

Моментов, непосредственно связанных с персонажем?

Наверное, все-таки с моими переживаниями. Многое из того, что заложено в образе — тема предательства, любовь Эсмеральды, ее судьба, — мне понятно и близко. Вынести это на сцену и не разбиться очень сложно.

Я даже пела арию Эсмеральды Ave Maria из мюзикла. Такая практика помогла пропустить все через себя еще глубже. Потрясающая, на самом деле, ария. Может быть, когда-нибудь я даже запишу ее в студии, чтобы и в таком проявлении показать свою работу.

Недели две до спектакля меня сильно штормило. Я не стеснялась делиться чувствами с близкими коллегами. Много личного я несла через спектакль на сцену. Этот балет для меня не про технику, не про отдельные движения, а про обнажение внутреннего мира. «Эсмеральда» не самая сложная моя партия — одна Павлова Максима Севагина чего стоит! Если говорить про виртуозность, они вообще несопоставимы, но именно из-за внутренних переживаний я страшно волновалась.

Все было вознаграждено!

Да, это был вдвойне счастливый день, потому что роль сложилась. Безусловно, есть то, что нужно дальше отшлифовывать, приводить к общему знаменателю. Но в целом я счастлива!

Очевидно, что партия Эсмеральды стала для тебя судьбоносной. Какие еще роли или балеты оказали на тебя сильное влияние?

Добавлю еще пару слов об Эсмеральде. Когда я только пришла в театр, меня в ученицы взяла Галина Николаевна Крапивина, за что я ей невероятно благодарна. Педагог играет большую роль в театре. Есть артисты, у которых нет наставников, и, соответственно, их работа складывается иначе. Педагог увеличивает шансы стать солистом, идти дальше.

И вот Галина Николаевна обратила на меня внимание, взяла под крыло, и мы буквально в первые месяцы работы начали репетировать «Эсмеральду», брать отдельные вариации. Хотя на тот момент я была эмоционально не готова к глубине, которую предполагает этот спектакль. Выходную вариацию из первого акта я станцевала на Московском конкурсе артистов балета в третьем туре и заняла призовое место. Мы продолжили готовить спектакль, потому что Игорь Анатольевич Зеленский его одобрил, но произошла смена руководства. Пришел Лоран Илер, и спектакля не случилось. Я ни о чем не жалею — всему свое время. По настроению, состоянию и опыту у меня сейчас действительно есть все, что нужно для этого образа. Конечно, можно было и раньше его сделать, но получилась бы совсем другая Эсмеральда.

Еще один знаковый балет — «Снегурочка». Моя первая ведущая роль. Многие зрители узнали и полюбили меня в первую очередь благодаря Снегурочке — это бриллиант в моей сокровищнице ролей.

Если говорить о начале пути, то, безусловно, стоит упомянуть роль Стефании в «Майерлинге». Мне тогда было 18 лет, а персонаж непростой, к нему надо было усиленно готовиться, многое читать. Этот образ стал первым шагом к сложным актерским драматическим работам.

И конечно, Гамзатти! Хотя я всегда больше представляла себя Никией. Невероятно рада тому, что Максим увидел меня именно так и дал мне эту возможность. У нас в театре идет редакция Натальи Макаровой, и красная вариация в последнем акте — монолог Гамзатти — меня перевернула, раскрыла во мне много женских качеств. Через соприкосновение с этой ролью я поработала со своими теневыми сторонами, которые не принимала. Гамзатти помогла мне взрастить еще большую статность на сцене, подарила другую самопрезентацию. Мой педагог Виктор Герхардович произносил такую фразу перед grand pas: «Вышла малышка на миллион!» И это тоже помогало менять самоощущение. В общем, Гамзатти однозначно идет в список ролей, оказавших на меня сильное влияние.

Ты сейчас не назвала ни одного современного спектакля.

Современные спектакли больше повлияли на телесное восприятие, нежели на эмоциональное, ментальное, хотя, если говорить про мозги, то Охад Нахарин нам очень много программ в голове поменял. Я очень люблю современный танец, и мне хочется дальше развиваться в этом направлении, становиться еще более универсальной. Современная хореография оказала воздействие на труппу в целом, на нашу открытость, мы перестали быть консервативными артистами.

У нас в театре всегда проходили вечера одноактных балетов: Иржи Килиан, Уильям Форсайт, Охад Нахарин, Акрам Хан… «Точка пересечения» была. Иметь таких хореографов в репертуаре — невероятное богатство. И это повлияло, в частности, на то, как я исполняю классические партии, потому что, не будь в моем арсенале современных постановок, думаю, я была бы другой. Современный танец помог поменять отношение к своему телу.

Конечно, иногда тяжело перестраиваться, так как это непохожие хореографические языки: работают разные группы мышц, больше тратится энергии на то, чтобы восстановиться и переключиться между абсолютно раскрепощенным телом и квадратом классического танца. Только со временем через осмысленную работу это удается сделать. Мне кажется, такой синтез отвечает современному времени и действительно обогащает.

У тебя есть роли мечты?

Я очень люблю спектакли Кеннета Макмиллана. Мечтаю станцевать «Русалочку» Джона Ноймайера и «Жизель» Акрама Хана. Существует много современных постановщиков, с которыми хочется поработать.

Мне в целом интересно пробовать себя в разном. Нравится, когда есть вызов, когда даются роли, которые я не могла и представить, как было с Гамзатти. Это и стимул, и огромное самоисследование, порождающие внутренний азарт. Мне интересно открывать новые главы, открывать себя с неизвестных сторон. Мы с годами меняемся, и естественно, хочется, чтобы и репертуар обогащался.

Как начинается твоя подготовка к новой роли? Есть какая-то четко выработанная схема или это живой непредсказуемый процесс?

Мне всегда интересно набирать всевозможную информацию, которая существует вокруг спектакля или роли: фильмы, книги, видео различных исполнителей, любопытные факты. Это помогает лучше существовать в материале, а в процессе работы через более глубокое понимание героя, истории персонажа проявить что-то свое, но с вниманием к канонам и деталям, которых требует тот или иной балет.

Насколько я знаю, ты увлекаешься различными практиками. Расскажи, пожалуйста, об этом подробнее.

Я занимаюсь йогой. Для меня это не просто физическая нагрузка, а жизненный уклад. Мне откликается цельность подхода, медитации, так как работать нужно не только с телом, но и со своим умом, мыслями, они сильно влияют на качество жизни.

Мне также нравятся практики из телесно-ориентированной и процессуальной психологии. Они помогают работать со своим состоянием. Оно во многом определяет то, как мы реагируем на ситуации, как проявляемся в той или иной среде. Эта незримая работа, на мой взгляд, очень важна.

В балетном мире у тебя заслуженная репутация трудоголика. Все знают, что ты много работаешь в зале, много репетируешь. Но при этом у тебя есть море других интересов, увлечений. Ты очень активный человек. Как ты на все находишь время? Как переключаешься? Глядя на тебя, сложно представить, что ты когда-нибудь устаешь. Есть ли какой-то особый секрет твоей неиссякаемой энергии?

Секрет в том, что мне все интересно, я любознательная, мне нравится знакомиться с разными людьми, а еще я, безусловно, трудоголик. Но последние пять лет, особенно карантин, заставили меня учиться отдыхать — выгорание мне знакомо. Не депрессия, конечно, мне же ее не диагностировали, а какой-то эмоциональный упадок, и он однозначно случился из-за того, что я бесконечно работала. Как бы ты ни любил свое дело, нужно уметь отдыхать. И если кто-то учится вкалывать, учится дисциплине, то я учусь отдыхать, останавливать шило и достигаторство.

Однажды я позволила себе всего лишь на пять дней поехать в отпуск в Турцию, после которого у меня были запланированы рабочие поездки, гастроли. И уже на второй или третий день я начала выносить себе мозг, пошла в спортзал, начала тренироваться… В общем, это уже про нездоровое. Продуктивность, успехи, достижения идут вместе с умением восстанавливаться, качественно отдыхать — это важно.

Ну и все-таки это иллюзия, что я все успеваю. А отдыхать мне больше нравится активно, получать новые эмоции. Иногда я, конечно, могу просто полежать. Обожаю баню — четыре часа ничегонеделания, перетекаешь из одного горизонтального положения в другое горизонтальное положение. Но здесь я понимаю, что делаю вклад в свою дальнейшую продуктивность, это качественный отдых.

Ты очень активна и в интернет-пространстве. Часто присутствие артиста в социальных сетях смещает вектор его приоритетов, что сказывается на творчестве. В твоем случае удается грамотно держать баланс. Как у тебя это получается?

Я ничего не делаю там специально, у меня нет цели выкладывать определенное количество постов. В интернете я реализовываю желание делиться мыслями, делиться чем-то красивым. В какой-то момент, когда был небольшой застой в работе, социальные сети стали пространством, где я смогла проявить свое творчество, где я свободна и у меня есть поддержка. Плюс — это потрясающий инструмент, позволяющий общаться со многими талантливыми людьми. Я, на самом деле, обожаю свои социальные сети!

Максим меня как-то нарек птицей-говоруном и даже прислал картинку, где она нарисована в образе, напоминающем Гамзатти в первом акте, там такая красивая золотая корона, длинный шлейф… Люблю общаться, разговаривать, мне важно делиться своим видением. Могу записать рассуждение в Телеграм-канале на 10 минут, потому что мне в данный момент важно о чем-то рассказать, я себя не ограничиваю. Находятся люди, которым это откликается, которые потом благодарят за то, что я делюсь своими мыслями. Мне ценно получать обратную связь. Это все про энергообмен.

Ну а в чем заключается баланс? Наверное, во внутренней работе. Допустим, ролики, которые я выкладываю, тоже являются инструментом работы над собой. Я сто раз пересмотрю видео со спектакля, придерусь к малейшим деталям, прежде чем выложить его, и это тоже двигает меня вперед. Я почему-то перестала вести прямые эфиры, но когда вела, потом обязательно пересматривала, замечала за собой какие-то нюансы или дефекты речи.

А еще социальные сети — это своего рода публичный дневник… Мы привыкли сейчас все запечатлевать, с одной стороны, чтобы поделиться, а с другой, чтобы сохранить для себя. Я потом листаю свои посты, смотрю, вспоминаю. Это приятно.

Есть ли у тебя кумиры из мира балета, личности, на которых ты равняешься, которыми восхищаешься?

Как говорится, не сотвори себе кумира. Я умею восхищаться своими коллегами, люблю говорить комплименты. Кстати, если у меня возникает чувство зависти, то оно идет в абсолютно созидательное русло.

Получается, зависть иногда возникает?

Конечно, я ведь живой человек, вообще не в белом пальто, просто научилась правильно к этой зависти относиться. Когда я признаю «крутость» другого человека, то начинаю смотреть, а что я могу сделать для того, чтобы у меня получилось так же, или где-то, наоборот, проанализировать и понять, что мы разные. Конечно, умение принять свою природу важно, потому что сравнение с другими может оказаться супердеструктивным, конечно, нужно искать свою уникальность, но никто не мешает учиться у других.

Среди личностей, которыми восхищаюсь, отмечу Марианелу Нуньес. Она уникальна. Мне нравятся балерины, которые сделали себя сами, которые не были рождены с феноменальными данными. Все равно в нашей профессии проще существовать, когда у тебя от природы огромный подъем, огромный шаг, ты визуально вписываешься во все каноны. Это круто, если человек одарен! Но у меня намного больше уважения к артистам, слепившим себя сами. Нельзя сказать про Марианелу, что она балетный канон, но при этом она невероятная! Умная балерина, видно, сколько она вложила работы, контроля, понимания, такие примеры сильно вдохновляют. Ну и, конечно, нельзя не заметить ее жизнерадостность.

Со мной все это резонирует — может быть, для кого-то я тоже не канон, не стандарт, поэтому приобретенный статус прима-балерины во многом определенное подтверждение внутренних стремлений и того, что классно ломать стереотипы.

Большая мечта любого артиста балета тобой достигнута, высота взята. Какие новые цели ты теперь ставишь перед собой?

Много думаю о том, как расширяться, как еще больше проявить свою индивидуальность, в том числе через выходы на сцену, партии, возможно, через новые проекты. Интересно, конечно, поработать с разными труппами, с репертуаром, которого у нас нет.

Хочу дальше заниматься саморазвитием.

Я просто продолжаю действовать в том же ключе, что и раньше, потому что у самурая нет цели, есть только путь.

Твоя творческая жизнь, целеустремленность и достигнутые успехи — прекрасный пример для многих людей, особенно балетных, совсем юных балетных, которые только начинают свой путь. Может быть, у тебя есть какие-то слова напутствия или пожелания?

Я обычно не готовлюсь к интервью, но в этот раз принесла с собой три важных слова, и, возможно, они прозвучат как напутствие — это воля, внимание и вера. Работа с этими тремя составляющими поможет многое изменить. Их взаимодействие пригодится во всех аспектах жизни. Воля, внимание и вера.