Персона

Владимир Варнава

«ПЕРЕСМОТРЕЛ СВОЙ ПОДХОД К СОЗДАНИЮ ТАНЦА»

Автор Анастасия Глухова

Фотограф Карина Житкова

04.07.2022

6, 7 и 8 июля в Московском академическом музыкальном театре им. К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко пройдут премьеры двух новых балетных спектаклей «О природе» и «Нет никого справедливей смерти». Владимир Варнава ― хореограф-постановщик спектакля «О природе» ― рассказал об источниках вдохновения, работе с танцовщиками МАМТ и команде создателей.

О спектакле внутри сериала

По сюжету сериала бывшая танцовщица «Национального театра», а ныне всемирно известный хореограф, получает возможность вернуться обратно и поставить балет. В какой-то момент мы поняли, что больше половины нашей кинотруппы ― артисты Театра Станиславского (МАМТ ― А.Г.), и у продюсеров родилась идея поставить настоящий балет, который будет существовать уже сам по себе. В этом есть простая логика: во-первых, когда поставишь полноценную работу, оттуда немного проще доставать необходимые фрагменты; во-вторых, сейчас Женя (Евгений Сангаджиев ― режиссер сериала «Балет» и режиссер-постановщик балета «О природе». ― А.Г.) приходит ко мне на репетиции, внимательно наблюдает, берет материал для киносериала. По сути, это та же ситуация, про которую мы снимаем: хореограф, занимающийся современным танцем, ставит балет на академической сцене. Я думаю, гораздо правильнее набрать ситуативные вещи, чем (пусть даже группа очень хороших сценаристов будет) эти ситуации пытаться создавать абстрагировано. Это самостоятельный балет, но насколько он останется балетом «О природе» внутри нашего кинопроизведения ― вопрос. 

О названии

«О природе» ― это труд Эмпедокла, греческого философа. Это очень объемное произведение, философская поэма. Есть философия Эмпедокла, а есть философия авторов спектакля, моя движенческая философия. Скорее, я нахожусь в диалоге с Эмпедоклом и не пытаюсь сделать его точную экранизацию. В спектакле в первую очередь речь идет о человеческой природе.

Я склонен определять эту работу в большей степени как абстрактную, потому что для меня танец ― это поэзия, трехмерные рифмы. Телесные размышления. Опираюсь на точки, которые во мне резонируют, когда читаю поэму.

О подготовительном процессе

У нас была встреча с эмпедокловедом, очень классный опыт. Предыдущий подобный опыт у меня был, когда я ставил «Ярославну. Затмение» в Мариинском театре. Я тогда приезжал с экспедицией в Гамбург и встречался с балетным критиком Михаилом Бяликом и с вдовой композитора Ириной Тищенко. Самая большая радость в этом предпродакшене была в том, что я общался с людьми, которые к этому спектаклю имели непосредственное отношение, видели его. Все, что связано с таким исследовательским, даже археологическим подходом, я люблю в своей работе. С эмпедокловедом была интересная встреча, тоже натолкнула на несколько идей, которые вплетены в спектакль. 

О работе с танцовщиками

В спектакле участвует шестнадцать человек, готовим два состава, плюс дополнительный каст ― итого около сорока человек в репетиционной студии. В Театре Станиславского в последнее время, может быть, отчасти благодаря современной хореографии, может быть, благодаря предыдущему руководителю, стали возникать личности, стали возникать творческие единицы, которые могут встроиться в ансамбль, но все-таки у них уже есть собственная позиция. Они чуть меньше воспринимают себя как часть системы, но при этом этой частью до сих пор являются. И это дает труппе интересный оттенок. Балетная труппа театра Станиславского уже не такая традиционная и идет в сторону все большей универсальности.

Честно признаюсь, мне бывает трудновато с таким большим количеством людей. В упомянутой ранее «Ярославне» у меня было около 70 человек, но там я работал большими режиссерскими решениями. В данной работе прорисовка более детальная.

В спектакле есть солисты, но я сознательно не спешу их выделять, посмотрим, что будет ко дню премьеры. Пока мне нравится, что это сообщество, система, воспроизводящая хореографию. Балетная машина, в которой присутствует возможность для проявления человеческой природы.

О методе работы с хореографией

Тот метод, благодаря которому я сейчас создаю хореографию для спектакля, очень схож с созданием электронной музыки. Электронная музыка делается, как мы знаем, семплами, паттернами. Мне недавно подарили семпл-машинку для сочинения музыки, я начал практиковать. Это не значит, что я пишу музыку, но у меня есть, грубо говоря, музыкальный блокнот для черновиков. Тренируюсь с композицией, делаю биты, выстраиваю звуки. В спектакле «О природе» я работаю с идеей телесных семплов. 

Вообще, я немного пересмотрел свой подход к созданию танца. В меньшей степени иду от образа или литературного материала. Меня, бывало, это напрягало, музыка мне диктует одно, а сюжет и литература другое. Что чувствует смотрящий на танец? Чувствует ли он, как тела подчинены гравитации, скорости, колебаниям? Мне кажется, телесное проявление создает контекст, а не наоборот. Нравится, что структура спектакля, режиссура вырастают из хореографии, а не обслуживают либретто. Но идея, конечно, первична.

О команде 

Мы с Женей Сангаджиевым уже больше года общаемся на тему создания спектакля внутри киносериала. Понятно, что танцевальная часть в сериале очень насыщенная, будут сняты и показаны зрителю репетиции, утренние классы, прогоны, закулисная жизнь, ну и сам перформанс, в общем, все, чем живет артист балета во время подготовки премьеры. Дистанция от первой нашей встречи с Женей дала нам возможность провести существенную редактуру первоначального замысла. 

Что касается остальной команды, то Женя привел в проект композитора Алексея Наджарова, я с ним никогда до этого не работал. Мы все сошлись в представлении, что это должен быть балет на танцевальную электронную музыку. У Леши есть прекрасное понимание академической музыки, и это одна из многочисленных точек нашего с ним соприкосновения. Мне с Лешей нравится работать. Мне нравится, когда он приходит на репетиции и делает корректировки, глядя на происходящее, ― я так себе и представляю репетиционно-постановочный процесс. Если я работаю с композитором, то классно, чтобы он был на репетициях. Мы работаем непосредственно со свойством звука, с его качеством. 

Также с нами Наталья Туровникова, художник по костюмам с проекта «Балет». С моей стороны ― Илья Старилов, видеохудожник, соавтор, с ним сделали много спектаклей, это мой друг. Игорь Фомин ― художник по свету, мы тоже с ним сделали много важных для меня работ. Игорь ― друг, поддержка и соратник. Я сейчас имею привилегию не объяснять Игорю очень подробно то, что я хочу, потому что он ментально и интуитивно меня считывает, сканирует. Павел Семченко ― мой учитель. Паша здесь выступил лаконично и минималистично в плане решения пространства. Я попросил его не строить никаких конструкций, декораций и чего-либо еще, потому что мне хотелось больше сконцентрироваться на хореографии. Паша — алхимик, но здесь зритель не увидит его опыты с огнем, землей, тающими декорациями и другое волшебство, считаю, нам всем очень повезло быть его современниками. И мне всегда спокойнее, если он в моей команде. Павел Олегович ― человек, который достает из своего облака, из собственного персонального айклауда, удивительные соединения одного с другим, и они даже не всегда помещаются в категорию «художник». Паша ― перформер, идеолог, человек Мира.

О том, с каким настроем идти на премьеру

Я думаю, что зрителю надо настроиться воспринять происходящее, открыть глазки, ушки, рецепторы. Могу дать такой совет по подготовке.

Новые материалы и актуальные новости в нашем телеграм-канале.