Артист должен быть личностью. Тем более что сцена не терпит духовной пустоты — никому не нужно формальное исполнение.
Интервью: Анна Ельцова
В разветвленной структуре МГАХ кафедра классического и дуэтного танца занимает центральное место. Благодаря самоотверженному труду ее преподавателей ведущие театры страны, и прежде всего Большой, получают прекрасно выученных танцовщиков, владеющих сольным и дуэтным танцем. Вот уже более двух веков ее выпускники составляют славу мирового балета. У кафедры богатая история — в разные годы на ней преподавали педагоги, которые составили бы честь любой балетной школе мира: Асаф Мессерер, Алексей Ермолаев, Петр Гусев, Николай Тарасов, Марис Лиепа, Леонид Жданов, Петр Пестов, Александр Бондаренко, Владимир Никонов.
Сегодня кафедру классического и дуэтного танца возглавляет народный артист России, профессор Валерий Викторович Анисимов. В 70–80-е годы ХХ века он был премьером Большого театра. Любители балета помнят его Альберта, Зигфрида, Дезире, Юношу в «Шопениане», Данилу, Сергея в «Ангаре». Идеально сложенный, вдохновенный, он очаровывал изысканным романтизмом на фоне царившей тогда на сцене героики. Благодаря великолепной школе, полученной от Петра Антоновича Пестова, Анисимов был мастером чистого академизма, благородной манеры, интеллигентного партнерства. Он великолепно владел поддержкой, и балерины любили танцевать с ним.
С 1996 года Валерий Викторович стал преподавать в родной академии. За прошедшее время не одно поколение его учеников пополнило ряды ведущих театров страны. Многие из них завоевали медали на конкурсах, покорив и жюри, и зрителя блестящей выучкой. Опытный мастер, всю жизнь посвятивший балету, Валерий Викторович Анисимов по праву возглавляет кафедру классического и дуэтного танца Московской академии хореографии.
Валерий Викторович, ваша кафедра своего рода сердце академии. В чем вы видите свою главную задачу?
По-моему, вы близки к истине. Главная задача кафедры классического и дуэтного танца — сохранение классического наследия в его первозданном виде. Но вместе с тем мы должны идти вперед — ведь сейчас появляется масса постановок, в основе которых классический танец. Не потерять классический танец и идти в ногу со временем — вот в чем я вижу суть нашей деятельности. Конечно же, танцовщики могут пробовать себя в современной хореографии — это всегда интересно. Но главным для них должен оставаться классический танец.
В мае этого года на сцене Большого театра прошли выпускные концерты академии, где был представлен спектакль Бориса Яковлевича Эйфмана «Мусагет». Он поставил его уже достаточно давно, к столетию Джорджа Баланчина, и в этом году возобновил для нашей школы. Наши ребята, а они лишь будущие артисты балета (участвовали не только выпускники, но и учащиеся первого и второго курсов), блестяще справились со своими задачами. Спектакль не просто прозвучал, он заиграл новыми красками. А это говорит, конечно же, об уровне нашей подготовки. Сам Борис Яковлевич был просто счастлив. Наш ректор Марина Константиновна Леонова, выбрав этот спектакль, сделала Московской академии подарок в год ее юбилея.
Все балетмейстеры — и западные (а для академии ставили многие из них), и отечественные — с удовольствием работают с нашими студентами. Благодаря хорошему владению классическим танцем они могут на высоком уровне исполнить любую хореографию.
Не секрет, что балетная наука, несмотря на обилие учебников, передается «из рук в руки, из ног в ноги». Здесь всегда была важна преемственность. Поэтому давайте поговорим о ваших учителях.
В первых двух классах я учился у замечательного педагога — Евгении Александровны Лапчинской. Высокая, статная, необыкновенно интересная как личность, она прекрасно ставила корпус, ноги, руки, «вкладывала» в нас классический танец. Так часто бывает в нашей профессии — первые уроки балета мальчикам дают женщины-педагоги. У них, по-моему, самая сложная задача — начинать все с нуля.
Потом я три года учился у Владимира Никонова, замечательного танцовщика Большого театра. Мне очень повезло: наше творческое сотрудничество продолжилось в театре — Владимир Леонидович был моим педагогом на протяжении всей сольной карьеры.
В классе у Петра Пестова я провел не так уж много времени — всего два года. Но эти два года дали мне очень много и в техническом, и в психологическом плане. Петр Антонович, великолепный педагог и психолог, уделял большое внимание становлению нас как личностей. Он заложил в нас самоотверженное отношение к профессии. Я и сейчас повторяю своим ученикам его любимую фразу: «Мы работаем до кровавого пота». Пестов был большим меломаном, он часто давал нам слушать оперные записи великих певцов. Говорил: «Вы послушайте, как люди поют!»
Мы дружили с ним на протяжении сорока с лишним лет. Он приходил на все мои дебюты в ведущих партиях. И после спектакля был самый тщательный разбор всего, что было сделано. Каждый год 28 декабря мы вместе отмечали день рождения Пестова. Даже когда он уже работал в Германии, всегда приезжал к этому дню в Москву. Эта дружба ученика и педагога прошла через всю мою жизнь. Петр Антонович Пестов был великим педагогом и человеком.
Вы работаете с мальчиками-подростками 15 лет. Это очень непростой возраст. Как вы находите к ним подход?
Классы всегда разные — более способные, менее способные. Но учить нужно всех. Пестов говорил: «Я не выпускаю солистов, я выпускаю артистов кордебалета». И он, как всегда, был прав: артист кордебалета — это абсолютное владение профессией. Необходимо заложить хорошую основу — вот в чем я вижу свою задачу. И только тогда можно делать успешную карьеру солиста.
А вы поддерживаете отношения со своими бывшими учениками? Следите за их успехами?
К сожалению, далеко не со всеми. И Пестов дружил не со всеми своими учениками. Инициатива должна исходить от них самих. У меня есть, конечно же, выпускники, за карьерой которых я слежу: Артем Пыжов, Артур Мкртчян, Марк Чино, Иван Сорокин. Они приглашают на спектакли, спрашивают мое мнение. Важно объяснить, какое амплуа подходит тому или иному танцовщику. Амплуа — это очень важно, его никто не отменял. Конечно, приятно, когда твои ученики, в которых столько вложено, делают успехи на профессиональной сцене.
В названии вашей кафедры фигурирует дуэтный танец. Для танцовщика владение поддержкой не менее важно, чем умение танцевать.
Да, конечно. Моя собственная карьера в Большом театре сложилась удачно во многом потому, что я хорошо держал. Балерины хотели танцевать со мной. Я всегда говорю своим ученикам: «Ты можешь великолепно делать двойные пируэты и со де баски, но если ты не умеешь хорошо держать и «заваливаешь» даму на турах, то солистом тебе не быть». Мне дуэт преподавал в училище Марис Лиепа — великолепный мастер дуэтного танца. Он тогда еще танцевал и сам показывал все подходы и приемы. А мы, затаив дыхание, ловили каждое его слово. Премудростям дуэтного танца учил он замечательно. Думаю, мы, его ученики, доказали это на практике.
До сих пор продолжается дискуссия о конкурсах. Нужны они или нет. Стоят ли сил и нервов, которые затрачивают на них конкурсанты. Вечный вопрос…
Мне в моей карьере конкурсы очень помогли. В 1973 году я танцевал на Московском конкурсе с молодой пермской звездочкой Олей Ченчиковой (а с другой звездочкой, Надей Павловой, танцевал Слава Гордеев). Тогда я дошел до третьего тура. А некоторое время спустя, на следующем конкурсе, уже занял второе место с Аллой Михальченко. И вот после этого Юрий Николаевич Григорович заметил меня и стал давать не просто сольные, но и ведущие партии. За небольшой период я станцевал «Лебединое озеро», «Дон Кихота», «Каменный цветок», «Ангару» и другие балеты. Был бессменным Студентом в васильевской «Анюте», где моей партнершей была Катя Максимова.
Вас называли одним из лучших исполнителей графа Альберта в балете «Жизель».
Возможно потому, что эта партия хорошо ложилась на мои данные. Но я очень любил роль Сергея в балете А. Эшпая «Ангара» — замечательном балете Григоровича на современную тему. Наверное, потому что характер этого героя был близок мне самому.
Переход к преподавательской деятельности произошел у вас без нарочитых приготовлений?
Можно и так сказать. С 1993 года я перешел в «Кремлевский балет», танцевал там ведущие партии. Однажды Андрей Борисович Петров предложил мне, с учетом моих знаний и опыта, начать репетировать с молодыми солистами труппы. Я откликнулся на это предложение с удовольствием — хотелось поделиться тем, что на душе накопилось. Моими первыми учениками в театре были Олег Корзенков, Сергей Васюченко. Михаил Пухов. А потом Марина Константиновна Леонова предложила преподавать дуэтный танец в академии. В 1996 году я вернулся в родную школу уже в качестве педагога.
На чем базируется ваш метод преподавания?
Он базируется, конечно же, на том методе русской школы, по которому я учился сам. Но я всегда стараюсь приобрести что-то новое как педагог. Я хожу в театры, наблюдаю особенности исполнительского мастерства того или иного состоявшегося танцовщика, анализирую и стараюсь применить увиденное в классе. Сейчас некоторые исполнители зачастую используют западные подходы для того или иного движения. Интересно сравнивать их с родной русской школой. Да и современные ученики сидят в интернете, видят западных звезд, пытаются повторять увиденное в классе.
Вообще, преподавательский процесс сродни творческому — необходимо постоянно совершенствоваться. Я наблюдаю за общим развитием своих учеников, за тем, что они читают, что слушают. Для меня это очень важно. Часто им повторяю: «Мы не балетом единым живем». Артист должен быть личностью. Тем более что сцена не терпит духовной пустоты — никому не нужно формальное исполнение.
Остаются ли различия в обучении московской и питерской школ?
Думаю, в целом их почти не осталось. Произошла некая унификация, тем более что на протяжении прошлого века происходил постоянный обмен педагогами. Вспомним, что Марина Тимофеевна Семенова, Галина Сергеевна Уланова, Петр Андреевич Гусев, Леонид Михайлович Лавровский, Юрий Николаевич Григорович приехали к нам из Ленинграда. А сегодня Академию имени Вагановой возглавляет выпускник Московской академии Николай Цискаридзе. Московскую школу обвиняли в отсутствии исполнительской чистоты. Но сейчас наши выпускники танцуют идеально. Что, кстати, доказывают их победы на международных конкурсах. Но в целом мы — единая русская, советская школа классического танца. И так и должно быть.
