Николай Тихомиров: В пять лет мы привели Аню в художественную гимнастику, тренер сказала: Ну, будем делать из нее олимпийскую чемпионку, данные хорошие! На что она ответила: «Спасибо, не хочу». И ушла. Ей не понравилось, как там кричали на гимнасток. Аня выросла в театре. И когда она пошла в простую школу, заявила: «Зачем вы меня отдали в простую школу, я же все равно буду танцевать». А до шести лет всем говорила: «Я буду петь, как мама». Это Маша, сестра Ани, у нас включала музыку и начинала танцевать.
Ирина Храмцова: Да, в училище уже училась ее сестра Маша, а с Анечкой мы ходили на подготовительные курсы для маленьких детей. При входе в училище есть предбанничек, где все мамы и бабушки сидели и ожидали своих детей. Вот там Аня нас развлекала, пела весь мой репертуар: песни о любви и частушки. А потом, когда она поступала в хореографическое училище, Аня подготовила номер «Кармен», и Софья Головкина (ректор Московской академии хореографии. — Прим. ред.) была от нее в восторге.
Я считаю, что это Господь так распорядился, что она стала артисткой. Она у нас очень сильно болела, была при смерти, в два с половиной года спасали ее врачи, реанимации, скорые. Я все время была при ней, полгода не спала. Даже удивительно было, как может человеческий организм столько не спать. Но выходили! Бог помог.
С детства Аню звали прокурором, потому что взгляд у нее был очень серьезный, не свойственный маленькому ребенку.И в училище к ней относились как ко взрослому человеку. Она трудяга, вставала ежедневно в половине шестого утра и на целый день уезжала в училище. Девчонки ее очень любили, подходили к ней, если что-то непонятно, она все всем показывала. Всегда была добрейшая — любому поможет.
Мы с папой хотели, чтобы она реализовалась и в профессии, и в жизни. Наши родители очень дорожили семьей, поэтому я всегда про это говорила. И у Ани, и у Маши так получилось.
Анна Тихомирова: Я всегда хотела петь, как мама. С самого детства я видела, как она успешна, какой у нее красивый голос. Она меня очень вдохновляла, и мне хотелось так же состояться в профессии.
Мне вообще очень повезло, благодаря родителям я росла в театре. В шесть лет впервые вышла на сцену Кремлевского дворца танцевать, а в девять — сознательно пришла поступать в хореографическое училище, где нужно было много заниматься и работать, а это мне не понравилось сразу. Тяжело. У нас была очень строгий педагог Елена Васильевна Коваленко, которая всегда «сидела» у меня в ногах и не давала халтурить, за что сейчас я ей очень благодарна.
Уже ученицей я много танцевала в Большом театре, и танцевать мне очень нравилось. Мы приходили в театр как на работу, было много спектаклей, в которых мы участвовали. Я с детства была танцевальной, поэтому меня везде ставили. И я жила будто в розовых очках, стала меньше заниматься. Вдруг в какой-то момент получила первый раз не пятерку по классике, а четверку.
Мой папа — педагог от Бога. Я часто просила его перед экзаменом со мной позаниматься.
В нашей семье я всегда жила в любви, поэтому я ее не требую от зрителей. Мне кажется, люди, которых в детстве недолюбили, ищут любви у зрителей. Я работаю — и хорошо, не прошу чего-то невозможного. И так как я высоких целей не ставила, не было и разочарований от поражений. Конечно, если что-то не получалось, переживала. Сейчас понимаю, что все, что ни делается, все к лучшему, и я до сих пор больше всего люблю танцевать.
